Обращения российского руководства к гражданам россии горбачеву

http://www.gorby.ru/userfiles/rsfsr_19_1(1).pdf

К гражданам России!

В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти законно избранный Президент страны. Какими бы причинами ни оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правым реакционным антиконституционным переворотом. При всех трудностях и тяжелых испытаниях, переживаемых народом, демократический процесс в стране приобретает все более глубокий размах, необратимый характер.

Народы России становятся хозяевами своей судьбы, существенно ограничивают бесконтрольные права неконституционных органов, включая партийные. Руководство России заняло решительную позицию по Союзному договору, стремясь к единству Советского Союза, единству России. Наша позиция по этому вопросу позволила существенно ускорить подготовку этого договора, согласовать его со всеми республиками и определить дату его подписания — 20 августа.

Такое развитие событий вызвало озлобление реакционных сил, толкнуло их на безответственные авантюристические попытки решения сложнейших политических и экономических проблем силовыми методами. Ранее уже предпринимались попытки осуществления переворота. Мы считали и считаем, что такие силовые методы неприемлемы, они дискредитируют СССР перед всем миром, подрывают наш престиж в мировом сообществе, возвращают нас к эпохе холодной войны и изоляции Советского Союза от мирового сообщества.

Все это заставляет нас ОБЪЯВИТЬ НЕЗАКОННЫМ ПРИШЕДШИЙ К ВЛАСТИ ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ КОМИТЕТ. Соответственно объявляются незаконными все решения и распоряжения этого комитета. Уверены, органы местной власти будут неукоснительно следовать конституционным законам и Указам Президента РСФСР.

Призываем граждан России дать достойный ответ путчистам и требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию. Безусловно, необходимо обеспечить возможность Президенту страны Горбачеву выступить перед народом.

Требуем немедленного созыва Чрезвычайного Съезда народных депутатов СССР.

Мы абсолютно уверены, что наши соотечественники не дадут утвердиться произволу и беззаконию потерявших всякий стыди совесть путчистов.

Обращаемся к военнослужащим с призывом проявить высокую гражданственность и не принимать участия в реакционном перевороте.

Для выполнения этих требований ПРИЗЫВАЕМ К ВСЕОБЩЕЙ БЕССРОЧНОЙ ЗАБАСТОВКЕ. Не сомневаемся, что мировое сообщество даст объективную оценку циничной попытке правого переворота.

Президент РСФСР Ельцин,

Председатель Совета Министров РСФСР Силаев,

И. о. Председателя Верховного Совета РСФСР Хасбулатов

Москва, 19 августа 1991 года, 12.00

МОСКВА /РИА/. Передаем Обращение к гражданам России:

«В ночь с 18 на 19 август 1991 года отстранен от власти законно избранный Президент страны.

Какими бы причинами ни оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правым, реакционным, антиконституционным переворотом.

При всех трудностях и тяжелейших испытаниях, переживаемых народом, демократический процесс в стране приобретает все более глубокий размах, необратимый характер. Народы России становятся хозяевами свое судьбы. Существенно ограничены бесконтрольные права неконституционных органов, включая партийные. Руководство России заняло решительную позицию по Союзному договору, стремясь к единству Советского Союза, единству России. Наша позиция по этому вопросу позволила существенно ускорить подготовку этого Договора, согласовать его со всеми республиками и определить дату его подписания — 20 августа с.г.

Такое развитие событий вызывало озлобление реакционных сил, толкало их на безответственные, авантюристические попытки решения сложнейших политических и экономических проблем силовыми методами. Ранее уже предпринимались попытки осуществления переворота.

Мы считали и считаем, что такие силовые методы неприемлемы. Они дискредитируют СССР перед всем миром, подрывают наш престиж в мировом сообществе, возвращают нас к эпохе холодной войны и изоляции Советского Союза от мирового сообщества.

Все это заставляет нас объявить незаконным пришедший к власти так называемый комитет. Соответственно, объявляем незаконными все решения и распоряжения этого комитета.

Уверены, органы местной власти будут неукоснительно следовать конституционным Законам и Указам Президента РСФСР.

Призываем граждан России дать достойный ответ путчистам и требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию. [19]

Безусловно необходимо обеспечить возможность Президенту страны Горбачеву выступить перед народом. Требуем выступить перед народом. Требуем немедленного созыва Чрезвычайного съезда народных депутатов СССР.

Мы абсолютно уверены, что наши соотечественники не дадут утвердиться произволу и беззаконию потерявших всякий стыд и совесть путчистов. Обращаемся к военнослужащим с призывом проявить высокую гражданственность и не принимать участия в реакционном перевороте.

До выполнения этих требований призываем к всеобщей бессрочной забастовке.

Не сомневаемся, что мировое сообщество даст объективную оценку циничной попытке правого переворота.

Президент РСФСР Ельцин Б.Н.

Председатель СМ РСФСР Силаев И.С.

И.О. Председателя ВС РСФСР Хасбулатов Р.И.

Введение

Августовский путч 1991 г. был едва подавлен, как хлынула волна публикаций, в том числе мемуаров большинства его непосредственных участников, в которых содержались десятки версий и оценок его событий. Среди всего многообразия позиций можно выделить три основные. Авторы, поддерживающие демократический лагерь (один из них – Р. Пихоя) оценивают образование ГКЧП как попытку реакционного переворота, как «путч». В качестве одной из основных причин «заговора» они называют личные – страх ряда государственных деятелей потерять свои посты после подписания Союзного договора. Сами члены ГКЧП и поддерживающие их публицисты (н-р, С. Кургинян), напротив, считают свое выступление в августе 1991 г. плохо подготовленной, почти спонтаннной попыткой остановить распад СССР. Кроме того, был видвинут широкий спектр политически нейтральных версий путча, авторы которых стремились реконструировать «теневую сторону событий», причины противоречивых действий ГКЧП и, напротив, решительности демократов. По-прежнему спорной остается роль, которую играл в ходе этих событий Президент СССР Михаил Горбачев; так н-р, он не в последнюю очередь обвинялся в том, что был якобы осведомлен о планах ГКЧП и не оказал им никакого противодействия.

Независимо от того, какой позиции отдается предпочтение, причиной путча считается глубокий кризис политики реформ Горбачева, рост социально-экономических проблем и очевидные центробежные тенденции в СССР. Столкнувшись с перспективой распада СССР или превращения его в конфедерацию, высшие руководители Советского Союза должны были действовать не столько по личным соображениям (все они могли бы найти себе место и в новых условиях), сколько по идейным соображениям, защищая интересы противников распада государства. Однако к этому времени на союзном «олимпе» пребывали не самые способные политики, т. к. наиболее динамичные лидеры КПСС уже перешли на сторону «демократического лагеря».

17 августа 1991 г. группа будущих членов ГКЧП собралась на заседание и приняла решение убедить Горбачева в необходимости перехода к авторитарному политическому курсу, чтобы сохранить СССР. При этом они исходили из того, что Горбачев не был доволен ослаблением своей власти в последнее время, и ничего не имел против того, чтобы ослабить давление на центр со стороны региональных элит.

18 августа к отдыхавшему в Форосе Горбачеву прибыли секретарь ЦК КПСС О. Шенин, первый заместитель председателя Совета Обороны СССР О. Бакланов, бывший руководитель аппарата Президента СССР В. Болдин, начальник управления охраны КГБ СССР Ю. Плеханов, заместитель министра обороны СССР В. Варенников и др. Они потребовали от президента ввести чрезвычайное положение в стране. Как свидетельствовали позже участники этой беседы, Горбачев ответил им неопределенно и рекомендовал действовать. Однако предложенные ему на подпись документы о введении чрезвычайного положения он не завизировал. После этого у Горбачева была отключена связь. Но охрана Президента СССР сохранила свою верность ему, и его «изоляция» в Форосе была чисто номинальной. Казалось, что невмешательство в действия ГКЧП обеспечивает Горбачеву свободу рук. После решительного натиска ГКЧП на демократов и сепаратистов союзному руководству все равно пришлось бы договариваться со странами Запада и представителями советской элиты, благодаря чему Горбачев получал возможность «возвращения после болезни».

Утром 19 августа 1991 г. из сообщений всех официальных СМИ страна узнала, что Михаил Горбачев по состоянию здоровья не может выполнять обязанности Президента СССР. Поэтому его полномочия переходят к вице-президенту Геннадию Янаеву. Кроме того, значилось далее, принято решение ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок 6 месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа 1991 г. Наконец, в СМИ сообщалось, что для руководства страной создан Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) в составе: Бакланов О.Д. — первый заместитель председателя Совета Обороны СССР, Крючков В.А. — председатель КГБ СССР, Павлов В.С. — премьер-министр СССР, Пуго Б.К. — министр внутренних дел СССР, Стародубцев В.А. — председатель Крестьянского союза СССР, Тизяков А.И. — президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, Язов Д.Т. — министр обороны СССР, Янаев Г.И. — исполняющий обязанности Президента СССР. Основные документы ГКЧП были подготовлены советниками и сотрудниками инициаторов переворота и затем обсуждены на (уже упоминавшемся) заседании 17 августа 1991 г.

19 августа 1991 г. в Москву были введены бронетехника и войска, которые взяли под охрану ключевые государственные учреждения. При этом ни один из видных руководителей демократов не был арестован. ГКЧП стремился оказать на них давление, но воздерживался от репрессий. По другой версии, оперативная группа КГБ «Альфа» отказалась выполнять приказ об аресте Ельцина. Но в распоряжении органов государственной безопасности были и другие группы. Высказывается мнение, что Ельцин и его окружение были заранее предупреждены своими сторонниками в союзном руководстве о том, что репрессии против демократов не планируются, и ГКЧП служил только для «устрашения».

ГКЧП постановил временно прекратить выпуск всех массовых печатных изданий, за исключением следующих: «Труд», «Рабочая трибуна», «Известия», «Правда», «Красная звезда», «Советская Россия», «Московская правда», «Ленинское знамя», «Сельская жизнь».

Действия ГКЧП были восприняты в стране как государственный переворот. Манежная площадь и площадь у центрального входа в Дом Советов РСФСР («Белый дом») в Москве постепенно заполнялись людьми. Прибыл Борис Ельцин и зачитал обращение «К гражданам России», в котором утверждалось, что силовые методы при решении политических проблем неприемлемы, что все решения ГКЧП объявляются незаконными, что необходим немедленный созыв чрезвычайного Съезда народных депутатов СССР. Ельцин призвал к всеобщей бессрочной забастовке и потребовал независимого медицинского освидетельствования Горбачева, так как вся легитимность ГКЧП основывалась исключительно на его болезни. Началось сооружение баррикад у здания Дома Советов России. Здесь дежурили десятки тысяч людей, готовых защищать «Белый дом».

«Обращение» ГКЧП было датировано 18 августа 1991 г. и опубликовано 20 августа 1991 г. Его основные положения были согласованы на заседании 17 августа 1991 г., но окончательный вариант, возможно, разработан позднее.

«Обращение» содержало острую критику итогов реформ Горбачева, но при этом использовало и перестроечную лексику. ГКЧП обещало «провести широкое всенародное обсуждение проекта нового Союзного договора», защитить социальные права трудящихся, и одновременно оказать поддержку частному предпринимательству, продолжить «заботу об укреплении и защите прав личности». В общем и целом налицо было причудливое сочетание демократических и патерналистских лозунгов.

Перечисление в «Обращении» актуальных проблем, стоявших перед советским народом, было во многих отношениях справедливо, но не оригинально. Практически все заметные политические движения говорили о тех же проблемах, указывая лишь на разные негативные последствия горбачевского курса. В самом обществе тоже курсировало множество объяснений этих бед, и еще больше предложений по лечению социальных болезней. От политических программ того времени воззвание ГКЧП отличалось явной демагогичностью, т.к. она практически не предлагала конкретных путей преобразований, а ограничивалась запретительными мерами, которым никто не собирался подчиняться без борьбы.

Отдельные пункты программы ГКЧП были малоубедительны. Призывы заняться «конкретными делами», исходившие из уст высших чиновников перестроечного периода, едва внушали доверие. Апелляция к морали была обречена на неудачу в условиях массированной критики политической практики, произнесенной с моральных позиций. Предпринятая в «Обращении» попытка синтеза коммунистических, великодержавных и умеренно-либеральных лозунгов породила противоречивую конструкцию, которая, с одной стороны, опиралась на мифы, к тому времени уже дискредитированные в массовом общественном сознании, с другой – на стереотипы консервативного сознания, которые станут основой массового протеста лишь после перехода власти к либералам.

В процессе радикализации либеральных реформ, углубления социального расслоения и распада СССР идеологические пассажи «Обращения» вошли в арсенал консервативных партий и группировок, очистившись от реверансов в сторону «буржуазии» и «свободы личности».

«Обращение» не сыграло большой роли в определении позиций политически активных граждан в отношении ГКЧП. Оно увидело свет тогда, когда в Москве уже началась массовая кампания неповиновения режиму путчистов. «Обращение» имело своей целью ослабить протест и мобилизовать население в поддержку консервативного поворота политического курса. Однако своих целей оно не достигло. Из-за противоречивого характера «Обращения» и ведущей роли демократов в политическом движении последовательные выступления общества в поддержку ГКЧП отсутствовали. Для демократической общественности «Обращение» было худшим вариантом призывов к порядку, исходящих от коммунистического руководства. К либеральным элементам «Обращения» доверия не было, а его консервативные положения воспринимались как еще одно доказательство реакционности режима. Т.о. «Обращение» лишь подлило масла в огонь. Но главную роль в мобилизации демократов на сопротивление ГКЧП сыграли все же не слова, а действия, а затем бездействие нового режима.

Столкнувшись с решительным сопротивлением, члены ГКЧП не знали, что им делать. Во время их выступления на пресс-конференции у Янаева дрожали руки, что продемонстрировало всей стране психологическую слабость диктатуры.

Переворот вызвал противоречивую реакцию в регионах России и республиках СССР. Часть руководителей признала ГКЧП, а часть заняла выжидающую позицию. ГКЧП было решительно осуждено большинством стран Запада. Парламент России объявил ГКЧП вне закона. На сторону защитников «Белого дома» перешло несколько танков (по дугой версии, они лишь изменили дислокацию).

Оказавшись в полной блокаде, лидеры ГКЧП не решились на штурм «Белого дома». Но во время патрулирования Садового кольца бронетранспортерами в ночь на 21 августа 1991 г. произошли столкновения между солдатами и демонстрантами, во время которых погибли три демонстранта.

Ранним утром 21 августа 1991 ГКЧП объявил о выводе войск. Его лидеры отправились в Форос, чтобы прийти к соглашению с Горбачевым. Вслед за ними была направлена вооруженная делегация сторонников Ельцина во главе с Александром Руцким. Они арестовали часть лидеров ГКЧП. Остальные были арестованы в Москве. При попытке ареста 22 августа 1991 г. застрелился министр внутренних дел СССР Пуго.

Центральные улицы Москвы были заполнены народом. Толпа снесла памятник основателю органов государственной безопасности, Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади. 22 августа 1991 г Горбачев прилетел в Москву. Он еще не знал, что фактически потерял власть в стране. Она перешла к руководителям союзных республик и прежде всего к Борису Ельцину.

Александр Шубин

19 августа 1991 года. Как это было

У некоторых высших руководителей Союза и КПСС, все отчетливее понимавших, что Советскому Союзу в прежнем виде приходит конец, а значит приходит конец и их карьерам, возникли смутные сомнения, что под видом Союзного договора хотят подписать что-то невообразимое.

И действительно, окончательного варианта договора еще не было, а был проект, который еще должны были править республики. Началось брожение в Верховных Советах Союза, РСФСР и других республик, намеревавшихся подписать договор¹. Даже в лагере российского президента звучали голоса против подписания нового Союзного договора за спиной парламентских органов власти.

Казалось, союзному руководству стоило бы поддержать эти настроения с целью предотвратить столь экстренное подписание Союзного договора. Однако именно в этот момент оно решилось на введение чрезвычайного положения. Главным сторонником немедленного введения чрезвычайного положения в стране был председатель КГБ СССР В.А. Крючков.

Как известно, фарш невозможно провернуть назад. Однако нашлись энтузиасты, которые попытались это сделать.

В обвинительном заключении по делу ГКЧП говорится: «Продолжая подготовительную работу, 14 августа Крючков со ссылкой на то, что Президент СССР собирается подать в отставку, а руководящими кругами страны прорабатываются вопросы введения чрезвычайного положения, поручил Жижину и Егорову подготовить предложения о первоочередных мерах политического, экономического и правового характера, которые необходимо осуществить в этих условиях».

Там же говорится, что перечисленные выше лица «договорились приступить 18 августа 1991 года к реализации планов захвата власти»; в соответствии с этими планами предусматривалось предъявить М.С. Горбачеву ультиматум: или ввести чрезвычайное положение, или уйти в отставку, в случае отказа изолировать его в Форосе и объявить больным, обязанности президента возложить на Г.И. Янаева, а для управления страной создать Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР)»². Ядро «заговора» составляли четыре человека: О.Д. Бакланов, В.А. Крючков, О.С. Шенин и Д.Т. Язов. Причем главную роль играл В.А. Крючков.

В планы заговорщиков входила встреча с Б.Н. Ельциным по его возвращению из Казахстана в аэропорту вечером 18 августа. По итогам этой встречи Борис Николаевич или должен был присоединиться к ГКЧП, или быть интернирован на даче в Подмосковье. Однако самолет вернулся в Москву в час ночи, опоздав на четыре часа, и встреча не состоялась.

19 августа 1991 г. в 6.00 всесоюзное радио сообщило, что в связи с болезнью М.С. Горбачева его полномочия перешли Г.И. Янаеву, объявило о создании ГКЧП и огласило его первые постановления. Было зачитано официальное обращение Комитета ГКЧП к советскому народу, в котором, в частности, говорилось о том, что перестройка зашла в тупик и «возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой» и о решимости ГКЧП вывести страну из кризиса, а также содержало призыв ко всем советским людям «в кратчайший срок восстановить трудовую дисциплину и порядок, поднять уровень производства» и «оказать всемерную поддержку усилиям по выводу страны из кризиса». Однако этот документ не содержал реальных шагов или конкретных предложений для достижения указанных целей. Никакой внятной программы действий после захвата власти у мятежников не было.

В 6.30 подобная информация появилась на экранах телевизоров. Началась бесконечная трансляция балета «Лебединое озеро».

В столицу двинулись войска. Кантемировская и Таманская дивизии направили 3809 военнослужащих, 430 автомашин, 362 танка и 288 БМП и БТР. Кроме того в Москву прибыли три парашютно-десантных полка: 15-й (Тула), 137-й (Рязань), 331-й (Кострома). Всего в Москву было введено около 4 тыс. военнослужащих, 362 танка, 427 бронетранспортеров и БМП. К 10 часам утра войска взяли под контроль ключевые объекты жизнеобеспечения города, блокировали Манежную площадь и Кремль. Дополнительные части ВДВ, мотострелковые войска и флот были переброшены в окрестности Ленинграда, Киева, Таллина, Тбилиси, Риги.

Многие деятели ЦК КПСС, кабинета министров СССР, силовых союзных министерств и ведомств выразили поддержку ГКЧП.

«Члены ГКЧП обзвонили всех президентов союзных республик, кроме Прибалтики. Ни один из них не сказал, что наши действия являются авантюрой. Более того, все сказали, что в стране пора наводить порядок», — писал впоследствии Янаев.

В союзных республиках большинство руководителей изначально заняли выжидательную позицию по отношению к событиям в Москве.

На верность ГКЧП присягнули главы следующих республик: Армении Л. Тёр — Петросян, Азербайджана А. Муталибов, Узбекистана И. Каримов и ряд других.

Неожиданностью был переход в стан мятежников крайне антисоветски настроенного президента Республики Грузии Звиада Гамсахурдиа. От публичной оценки событий в Москве уклонился председатель Верховной Рады Украины Л.М. Кравчук. При этом он воспрепятствовал созыву Верховной Рады для обсуждения происходящего.

О готовности сотрудничать с «новым руководством СССР» заявил президент Франции Ф. Миттеран. О такой же готовности заявило правительство Китайской Народной Республики. С горячей поддержкой ГКЧП выступили тогдашние лидеры Ирака (Саддам Хусейн) и Ливии (Муаммар Каддафи).

Президент РСФСР Борис Ельцин отказался подчиняться ГКЧП и объявил его действия «антиконституционным переворотом». Он и его единомышленники стали центром сопротивления ГКЧП. В первый же день, 19 августа, на митинге перед Домом советов РСФСР (Белым домом), в то время резиденцией российского руководства, Ельцин выступил с «Обращением к гражданам России», охарактеризовав действия ГКЧП как государственный переворот. Затем президент России подписал указ, согласно которому до созыва внеочередного Съезда народных депутатов СССР подчинил себе все органы союзной исполнительной власти на территории России, в том числе Министерство обороны, КГБ и МВД.

Возле Белого дома начали собираться оппозиционные политики, деятели культуры и простые москвичи, пожелавшие оборонять законно избранное правительство республики. Около Дома советов РСФСР начинают строить баррикады. Вокруг всего комплекса Белого Дома выстраивается цепочка из нескольких тысяч москвичей, пришедших на защиту Президента и Верховного Совета Российской Федерации. Организуются пикеты. Б. Ельцин подписал указ о создании и эвакуации в Свердловск группы оперативного управления (дублирующий состав Совета министров РСФСР).

Многие жители столицы отправились в центр, чтобы уговорить солдат не применять силу по отношению к народу. Под психологическим давлением демонстрантов происходит убеждение армии в незаконных действиях и братание ее на местах с демонстрантами.

Танковый батальон 1-го мотострелкового полка 2-й Таманской мотострелковой дивизии под командованием начальника штаба Сергея Евдокимова переходит на сторону Ельцина, разворачивая свои 10 танков уже в защиту Белого Дома. Поднявшись на танк номер 110 Таманской дивизии, Борис Николаевич обратился к собравшимся с речью. Его выступление было снято на телекамеры и обошло весь мир.

Вечером 19 августа члены ГКЧП появились на экранах телевизоров. Выглядели они, мягко говоря, не очень и все больше оправдывались. Камера дает крупным планом дрожащие руки Янаева.

Да, телевизионный ракурс значит очень много. В общем, впечатление от грозных путчистов совершенно несерьезное, что только воодушевило протестующих. В 21.00 в программе «Время» по первому каналу телевидения «совершенно неожиданно прошел правдивый и честный репортаж с баррикад у Белого дома». Фронда ГКЧП активно действовала и на центральном телевидении. Это было важно, поскольку многие опасались, что руководство РСФСР арестовано, если уже не расстреляно.

К утру 20 августа защитники Белого дома практически закончили строительство заграждений. Рядом с легкими противопехотными баррикадами появились и бетонные противотанковые, подъезды к Дому перегородили грузовиками с песком. Особую активность в организации обороны Белого дома проявили российские бизнесмены. Грузовики с песком, краны, оружие, продовольствие — все это подвозилось к Белому дому.

Днем 20 августа возле Белого дома состоялся митинг, санкционированный городскими властями Москвы. На нем собрались по разным оценкам более 400 000 человек. Организаторы митинга — движение «Демократическая Россия», демократические объединения и Советы трудовых коллективов Москвы и Московской области. А в Ленинграде на Дворцовой площади прошла 400-тысячная демонстрация протеста против переворота. В дни путча в аппарат движения «Демократическая Россия», оказывавшего активное сопротивление ГКЧП, шли сотни сообщений с мест о готовности начинать массовую кампанию гражданского неповиновения.

Борис Ельцин издал указ № 64 о временном (до восстановления в полном объеме деятельности конституционных органов и институтов государственной власти и управления Союза ССР) принятии на себя обязанностей главнокомандующего Вооруженными силами СССР на территории РСФСР, одновременно назначив генерал-полковника Константина Кобеца министром обороны РСФСР.

Гэкачеписты хорошо понимали, что время работает против них. Минобороны к середине дня разработало план силового захвата российского руководства под кодовым названием «Гром».

Начать должны были танки. Как планировалось, они произведут устрашающие выстрелы с близкой дистанции и проделают проходы в завалах. Затем бойцы отдельной мотострелковой дивизии имени Дзержинского вклинятся в ряды защитников, раздвинут их, расчистят путь к подъездам Белого дома и будут удерживать «коридоры». В «коридоры» пойдут тульские десантники, которые с помощью техники взломают двери и застекленные проемы в стенах, после чего завяжут бой на этажах здания. В этот момент бойцы «Альфы», действующие по самостоятельному плану, будут осуществлять внутри Белого дома поиск и нейтрализацию руководителей сопротивления. На весь штурм отводилось от 40 минут до часа. Количество жертв среди гражданского населения (включая раненых) при штатном прохождении операции должно было составить 500-600 человек. При наихудшем повороте событий — до 1000 человек. После завершения боевых действий планировалось силами МВД и КГБ провести «фильтрацию» лиц, задержанных возле здания и внутри него, а организаторов и самых активных участников сопротивления — интернировать³.

В этот момент руководство ГКЧП стало перед суровой дилеммой. Либо устроить аналог площади Тяньаньмэнь и оказаться у власти в полураспавшейся разоренной стране, не имея никакой позитивной программы по выходу из кризиса, и не надеясь на зарубежную помощь, прежде всего кредитами. Думается, такой сценарий, скорее всего, привел бы к неконтролируемому распаду страны и вряд ли мирным путем, учитывая многочисленные территориальные претензии республик друг к другу. Либо отступить.

Был выбран второй вариант — письменного приказа войскам о начале штурма отдано так и не было и штурма не состоялось. Впоследствии руководство ГКЧП объясняло это тем, что они «не хотели стрелять в народ».

Даже если бы такой приказ был отдан, далеко не факт, что он был бы исполнен. Два генерала, от которых зависела судьба этого решения (П.С. Грачев — командующий воздушно-десантными войсками, на которого было возложено командование операцией «Гром», и Б.В. Громов — командующий внутренними войсками), договорились не участвовать в этой операции. Более того, они предупредили Ельцина и защитников Белого дома о готовящемся штурме. Председатель Комитета государственной безопасности РСФСР Иваненко связался по телефону с командирами Московского военного округа, внутренних войск, частей КГБ. Говорил примерно одно и то же: звоню по поручению Ельцина, не ввязывайтесь в это дело, держите личный состав и технику в стороне, тем самым нейтрализовав подмосковные воинские части.

Однако защитники Белого дома в ожидании штурма предпринимали попытки остановить бронетехнику, которая двигалась в его направлении. В ходе одной из таких попыток заблокировать БТР, погибли трое москвичей. Двое из них Дмитрий Комарь и Владимир Усов были смертельно травмированы бронетранспортером, а Илья Кричевский был застрелен.

В 5 часов утра 21 августа состоялось заседание коллегии Министерства обороны. В ходе заседания министр обороны СССР Д. Язов попытался призвать подчиненных к порядку. Против него открыто выступили генерал-полковник авиации Е. Шапошников, генерал-майор П. Грачев, генерал армии Ю. Максимов, адмирал флота В. Чернавин. На коллегии министерства обороны большинство генералов высказались за необходимость вывода войск из Москвы и рекомендовали министру обороны Д. Язову выйти из состава ГКЧП. Министр согласился со всеми предложениями, кроме одного: выйти из ГКЧП. «Это мой крест, — заявил он. — Буду нести его до конца». В результате Д. Язовым было принято решение о выводе войск из Москвы.

Руководством РСФСР известие об отмене путча и выводе войск из Москвы было однозначно воспринято как поражение ГКЧП. Прокуратура РСФСР объявила, что все участники ГКЧП будут привлечены к ответственности. Своим Указом № 70 Ельцин «за поддержку антиконституционной деятельности так называемого «государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР», невыполнение указов Президента РСФСР, направленных на пресечение государственного переворота» отстранил от исполнения обязанностей председателей исполнительных комитетов краевого и ряда областных Советов народных депутатов РСФСР (в Краснодарском крае, Ростовской, Самарской и Липецкой областях).

В Свердловске 21 августа 1991 г. состоялся 100-тысячный митинг в поддержку Б.Н. Ельцина и руководства РСФСР. Автор этих строк был в этот момент на площади 1905 г. и свидетельствует о масштабе и настроениях собравшихся. В истории города таких митингов ни до, ни после не было. Митинги в поддержку руководства России состоялись и в других городах РСФСР.

В ночь на 22 августа М.С. Горбачев вернулся в Москву. В этот же день в Москве то тут, то там возникали стихийные митинги. Возле Кремля на Манежной площади прошел митинг, посвященный победе демократии. Многотысячная демонстрация прошла по Тверской улице и Красной площади. Многие москвичи несли трехцветный флаг России. Все больше и больше москвичей собиралось на Старой площади у зданий ЦК КПСС и на площади Дзержинского — у зданий КГБ СССР. Толпы москвичей собирались на Арбате, у Министерства обороны, у здания Министерства внутренних дел СССР.

Особенно большой «митинг победителей» состоялся возле Белого дома. Президент РСФСР объявил, что принято решение сделать трехцветный стяг новым государственным флагом России. В 1994 г. в честь этого события 22 августа объявлено Днем Государственного флага России. В ходе митинга манифестанты вынесли огромное полотнище российского триколора. Память погибших почтили минутой молчания. Президент Ельцин высказал признательность защитникам демократии и поздравил их с победой. Исторический флаг России (триколор), позже, в ноябре 1991 года, ставший государственным, впервые был установлен на верхней точке здания Дома Советов.

К вечеру 22 августа 1991 г. основная часть манифестантов переместилась на площадь Дзержинского (ныне Лубянская). Перед фасадом здания КГБ собралось не менее 20 тысяч человек, выкрикивавших антикоммунистические лозунги, певших антисоветские песни, а также писавших разного рода призывы и лозунги на цоколе здания. Манифестанты предприняли попытку с помощью тросов сбросить памятник Дзержинскому, что было чревато повреждением проходящих здесь коммуникаций и тоннеля метро. Мэрии пришлось срочно организовать демонтаж памятника с помощью строительной техники. Была угроза разгрома здания КГБ разъяренной толпой, но ее удалось избежать.

Утром 23 августа Михаил Горбачев был приглашен Б. Ельциным в Белый дом на шедшую здесь уже второй день внеочередную сессию Верховного Совета РСФСР. Депутаты, взвинченные до предела за время осады российского парламента, ожидали, что Михаил Сергеевич поедет в Белый дом сразу после приземления его самолета 22 августа, чтобы засвидетельствовать народным избранникам свою признательность. Это было бы воспринято защитниками Белого дома в качестве своеобразной клятвы верности Горбачева тем идеалам демократии, которые парламентарии сумели отстоять в дни путча. Но Михаил Сергеевич сослался на нездоровье супруги и приглашение в этот момент отклонил. Депутатами это было воспринято как проявление неуважения к подвигу защитников демократии, демонстративное размежевание с ними, черная неблагодарность.

Вся страна увидела по прямой телевизионной трансляции, как выступление Президента СССР постоянно прерывалось репликами с мест, а в конце концов превратилось в унизительный допрос. Депутаты Верховного Совета РСФСР требовали от Президента СССР, Генсека ЦК КПСС Горбачева распустить КПСС, запретить социализм. Вся многомиллионная страна по телевизору увидела, что власти у союзного президента больше нет.

Ельцин потребовал у Горбачева осудить КПСС, но, встретившись с его сопротивлением, подписал указ о приостановлении деятельности КП РСФСР на том основании, что она поддержала ГКЧП.

В тот же день возле зданий ЦК КПСС на Старой площади скопились толпы москвичей. Многие москвичи были убеждены в том, что именно партия была руководящей силой государственного переворота. Перед зданием ЦК был устроен митинг, возникла угроза стихийного захвата и разгрома зданий ЦК. По распоряжению мэра Москвы Г.Х. Попова здания ЦК и МГК КПСС были опечатаны и их деятельность была заблокирована. Около 15 часов органы КГБ и милиции завершили оцепление всех зданий ЦК КПСС, ЦК КП РСФСР, КПК, МГК, а также зданий КГБ СССР.

24 августа Горбачев сложил полномочия генсека и призвал ЦК КПСС к самороспуску, а также подписал указ «О прекращении деятельности политических партий и политических движений в Вооруженных Силах СССР и правоохранительных органах и государственном аппарате».

В тот же день Совет министров Российской Федерации принял постановление № 439, которое гласило: «Впредь до сформирования нового Кабинета министров СССР постановления, распоряжения и другие решения Кабинета министров СССР не подлежат исполнению на территории РСФСР… На указанный период руководство министерствами и ведомствами СССР, подведомственными им объединениями, предприятиями и организациями, расположенными на территории РСФСР, принимает Совет министров РСФСР».

26 августа открылась внеочередная сессия Верховного Совета СССР. Было принято решение о созыве Съезда народных депутатов СССР. 28 августа Верховный Совет СССР отправил правительство в отставку. Функции Кабинета Министров были возложены на не предусмотренный Конституцией СССР Комитет по оперативному управлению народным хозяйством. Впрочем, ни одна революция не может быть осуществлена в рамках действующего на тот момент права.

Пятый внеочередной Съезд народных депутатов СССР состоялся 2-5 сентября 1991 г.. Съезд принял «Декларацию прав и свобод человека», констатировал, что прежний СССР больше не существует, и объявил переходный период для формирования новой системы государственных отношений, подготовки и подписания Договора о Союзе Суверенных Государств. Действие Конституции СССР приостанавливалось. Страна входила в состояние переходного периода, который должен был закончиться с принятием новой Конституции и выборами новых органов власти.

Руководители Союза и союзных республик заявили о создании Государственного совета в составе Президента СССР и высших должностных лиц 10 республик. Также был принят закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период», в соответствии с которым Съезд самораспустился, вся полнота государственной власти перешла Верховному Совету СССР. Верховный Совет сохранил прежний двухпалатный характер, но Совет национальностей был заменен Советом республик. Было также принято постановление «О мерах, вытекающих из совместного заявления Президента СССР и высших руководителей союзных республик и решений внеочередной сессии Верховного Совета СССР».

Несомненно, незадачливая попытка вернуть все на круги своя путем объявления чрезвычайного положения и так и не состоявшейся попытки силового подавления оппозиции послужила катализатором обвала всей конструкции СССР — партии, служившей скрепой Союза, и органов государственного управления. Однако обвинять членов ГКЧП в развале Советского Союза было бы преувеличением.

Гэкачеписты все еще верили в существование мегамашины советского государства и попытались пустить ее в дело. Но оказалось, что этот механизм уже не существует. Вроде и армия могучая есть, и репрессивные органы на месте, а приводные ремни для них давно сгнили. Силовые структуры потеряли уверенность в правоте центральной власти и в значительной степени отвернулись от нее, частично перейдя на сторону революционно настроенных масс и руководства РСФСР. При попытке завести мегамашину она развалилась.

Так что ГКЧП скорее сыграло роль мальчика из известной сказки, который крикнул: «А король-то голый!». И подданные стали спешно разбегаться от такого короля. Коммунистическая партия уже не была «ядром». Союзные республики уже становились суверенными, центр утратил свой авторитет, нарушение Основного закона никого особо не волновало.

¹ Планировалось, что 20 августа подписывают РСФСР и Казахстан, 3 сентября — Белоруссия и Узбекистан, 17 сентября — Азербайджан и Таджикистан, 1 октября — Туркмения и Киргизия, в октябре (примерно 22-го) подписывают Украина (возможно, Армения и Молдова) и союзная делегация.

² Трехдневная эпоха ГКЧП: процесс, который не пошёл. Часть I // Новая газета. 2001. № 51. 23 июля.

³ Станкевич С. На штурм отводилось 40 минут. https://vz.ru/politics/2011/8/18/512215.html